Моё Заречье. Часть 2. 1953 год. Дом.
Моё Заречье. Часть 3. 1954 год. Церковь.
Моё Заречье. Часть 4. 1955 год. Улицы.
Моё Заречье. Часть 5. 1956 год. Школа.
Моё Заречье. Часть 6. 1957 год. Библиотеки.
Моё Заречье. Часть 7. 1958 год. Речка.
Моё Заречье. Часть 8. 1959 год. Друзья.
До того, как я пошёл в школу, у меня было всего два друга-товарища: Валерка Кочетков, который жил через дом от нашего, и Сережа Патрушев. Серёга жил то ли рядом с домом Кочетковых, то ли через дом от них. Валерка был моим ровесником, а Серёга постарше на год или два. В основном, мы возились в песочнице у нас во дворе. Вот на этой фотографии виден угол около дома, где побелённое дерево. Там и была песочница.
Запомнился один случай, когда мы с Серёгой играли в песочнице в "дом". Строили из песка домики, готовили еду. Потом Серёжа как бы в игре сказал, что у него болит голова и ему нужна таблетка. Я кажется даже притащил какую-то таблетку. Но оказалось, что это не игра, а Серёжа действительно заболел и очень серьёзно.
Ни одной хорошей фотографии Серёжи Патрушева не нашёл. Вот только на фото 1954 года его чуть-чуть видно справа за перилами крыльца.
С Валеркой Кочетковым мы пошли в один и тот же первый класс. Серёжа пошёл в школу раньше, потом он переехал куда-то. Больше я его никогда не видел.
Мы с Валеркой в первом классе учились почти ровно, потом он стал учиться всё хуже и хуже, остался на второй год. Но до школы и в начальных классах мы с ним проводили много времени. Он приходил к нам, я к ним. Дом Кочетковых по улице Тагильской, 46 был по площади почти такой же, как наш. Но в отличие от нашего он уже частично ушёл в землю. Окна были почти на уровне тротуара. У Валерки мать сидела дома, шила лифчики и продавала их по воскресеньям на барахолке за ветлечебницей. Кочетковы держали свиней. Я пару раз смотрел, как свиную тушу опаляли паяльной лампой. У Валерки была младшая сестра Галя, которую он вынужден был всегда таскать с собой. Ещё был, кажется, старший брат или племянник отца (точно уже не помню). Как-то раз он приволок из школы 16-мм кинопроектор и демонстрировал в небольшой комнате Валеркиного дома фильмы о гражданской обороне. Во втором или третьем классе мы с Валеркой соревновались в написании стихов. Жаль, что моя тетрадка с теми стихами не сохранилась. На фотографии 1958 года Валерка в последнем ряду шестой справа.
А на этой же фотографии крайний справа во втором ряду мой лучший друг детства - Мишка Михайлов. Фактически я был его четвероюродным племянником, хотя он был и на год младше меня. У моего прадеда был младший брат Ефим. Дом его был рядом с нашим. У Ефима был сын Александр, двоюродный брат моей бабушки. А моя мама и Мишка были троюродными сестрой и братом. Вот такая история. В 1937 году Мишкиного отца Александра Ефимовича Михайлова арестовали. Было ему 16 лет. Во время ареста понятыми заставили быть моих бабушку и дедушку. Но Александра не расстреляли, он просидел около года и его отпустили. Тем не менее, дом у них отобрали. После 1956 года и реабилитации большую часть дома Михайловым вернули, кроме отдельной пристройки со входом со стороны улицы Работниц. И в дом въехала семья Михайловых: Александр Ефимович со второй женой Валентиной и двумя сыновьями Михаилом и Сергеем. Серёжа был старше меня, а Миша, как я уже писал выше, на год младше. Мишка проучился со мной до третьего класса, а потом Михайловы продали дом, переехали в Металлургический район, где дяде Саше дали две комнаты в трёхкомнатной квартире. На деньги от продажи дома Михайловы купили "Москвич-401". Тем не менее в последующие годы вплоть до окончания школы мы с Мишкой практически каждую неделю по очереди ездили друг другу: то он к нам на Тагильскую, а потом на Солнечную, то я к ним на Театральную, а потом на шоссе Металлургов.
С Мишкой и Серёгой мы часто играли в различные игры: настольные и развивающие. Например, когда из букв какого-то слова нужно было придумать как можно больше слов.
Чуть позже у меня в друзьях появились ещё два брата - Вовка и Юрка Васильевы. Вовка - мой ровесник, Юрка - старше меня. Они жили в квартире в здании пожарной части №3. Вовка учился со мной в одном классе, но на групповые фотографии он не попал. Сохранилась только фотография середины 1960-х годов. На ней - Вовка крайний слева.
Основными местами наших уличных игр была улица Тагильская, пустырь (бывшее кладбище) между зданиями церкви и пожарной части, двор пожарной части с деревянным трёхэтажным сооружением для тренировок пожарных, двор около жилого барака пожарных, асфальтированная площадка перед гаражом для пожарных машин. Играли в разные игры: прятки, догонялки и пр. Очень часто играли в городки, которые делали сами.
У дедушки был старый велосипед, на котором он ещё до войны ездил на ферросплавный завод. Он его отремонтировал и я в первый раз поехал на большом велосипеде. Спускаясь по только что сделанной асфальтированной дорожке около будущего Северного автовокзала от Тагильской к Кыштымской я не смог разъехаться с какой-то девчонкой. Короче, переднее колесо пришлось выбросить. У братьев Васильевых было подходящее колесо, но не было велосипеда. В результате, у нас появился совместный велосипед. Он действовал, пока мы дружили. Когда мы ссорились, то Васильевы забирали своё колесо. Когда мирились - колесо возвращалось.
В углу нашего сада-огорода около большого дерева летом 1960-го года я из старых досок соорудил домик. С крышей из кровельного железа, маленьким окошком и дверями с висячим замком. Там мы с друзьями частенько собирались. Стены домика внутри я обклеил картинками из журнала "Огонёк". Пачку старых номеров этого журнала мы нашли в одном из сараев на берегу реки Миасс. Там сносили старые дома, расчищая площадку для строительства здания торгового центра.
Стремление обзавестись каким-то своим отдельным помещением или укромным местечком было у многих. Жили тогда очень бедно и тесно. Об отдельной комнате многие и мечтать не смели. Толька Старков (он на фото с Вовкой Васильевым справа) как-то осенью после уборки картошки вырыл у себя шикарную землянку с буржуйкой. Но просуществовала она только до весны... А мой домик простоял почти четыре года!
До появления телевидения и пока было мало телевизоров на улице, очень часто мы у нас дома смотрели диафильмы. У меня их было, вероятно, больше сотни. Большая часть диафильмов была на плёнке из нитроцеллюлозы, которая хорошо горела. Как-то осенью, кажется, 1962 года мы с друзьями устроили у нас во дворе запуск самодельных ракет. Пленка старого диафильма плотно скручивалась, заворачивалась в фольгу, снизу вставлялся запал из этой же плёнки, делались две петли из проволоки. Изготовленная "ракета" размещалась на спицу, воткнутую в землю. Запал поджигали и ракета взмывала ввысь, иногда достаточно высоко. Но чаще сгорала на земле. Так за один осенний вечер я уничтожил практически все свои старые диафильмы.
Зимой развлекались рытьём пещер в сугробах и бросанием кусков карбида в снег. Карбид, падая на снег, шипел, проделывая глубокую дыру в сугробе.
До начала 1960-х годов летом готовили пищу на керогазах, а потом появились портативные газовые плитки с небольшими баллончиками. Пацаны притаскивали со свалок куски магниевых сплавов. Мы отпиливали от этих кусков небольшие кусочки и поджигали их на газовой плитке. Получалось красивое шипящее пламя, что-то вроде бенгальских огней, но помощнее.
Любили играть в домино, лото, шашки, реже в шахматы. И, конечно, в карты. С бабушкой и дедушкой, а также соседями по улице зимними вечерами играли в "66" и "кинг". На улице и в наших укромных местечках - в "дурака" и "очко". Один раз летом у нас во дворе устроили игру в "очко" с раздеванием. Тут пришли бабушка с дедушкой. Ох мне и досталось за такие "тюремные" игры.