Я сама работаю уже почти 55 лет, это всё при мне начиналось. Так вот, великая отечественная война выявила необходимость развития радиопромышленности - и вообще в стране, и в том числе на Южном Урале. В 1946 году правительство приняло постановление о строительстве завода в городе Челябинске. В 1947 году принимается постановление Совета народных депутатов о выделении 12 га для строительства нашего завода и 30 га для строительства рабочего посёлка. Люди приезжали к нам со всего Советского Союза. Специалистов не хватало, поэтому директор ездил по всем городам, по воинским частям, приглашая сюда тех, кто демобилизуется. Сделали запросы через Центральный Комитет партии во все учебные заведения - в технические училища, которые тогда назывались ремесленными. В Ленинград, Воронеж, Киев, Томск. То есть набирали контингент для того, чтобы начинать работу на заводе. У нас в городе тоже работало ремесленное училище, находилось оно на ЧТЗ [РУ-2, ныне ПТУ №1 (40 лет Октября, 21)] - сделали запрос туда. Когда люди приехали, жить было негде, и вот для этой цели было отведено 30 га для строительства посёлка. Строить посёлок было некому, поэтому директор Алексей Васильевич Шахин (он работал на заводе с 1952 по 1963 годы) принял решение о том, чтобы люди, которым нужно общежитие, особенно семейным, начинали строить жильё сами для себя.
- То есть бараки?
Нет, двухэтажные дома, которые сейчас на посёлке. Их начали сразу строить, причём построили очень быстро. Сами котлован рыли, своими руками. Сами строили. И где-то через год уже многие дома были готовы. Другие посмотрели, что новые дома строятся очень быстро, и стали проситься: давайте мы тоже будем строить для себя. Таким образом построился наш посёлок. Если вы пройдёте по нему, то все двухэтажные дома были построены в те годы - с 1953 по 1956. Там уже даже некоторые снесены. В то же время начали строить двухэтажные общежития по Тернопольской - если мы пойдём от Витебской в сторону Смирных, то с правой стороны двухэтажное здание - это женское общежитие [Тернопольская, 12]. Напротив него здание, с другой стороны, тоже двухэтажное - мужское [Смирных, 16]. С этого и началось строительство. Потом приступили к строительству по улице Витебской большого здания [Витебская, 1], когда завод уже работал в полную силу.
Первые дома жилого посёлка по улице Сосновой (Смирных), 1951 год.
[фото из книги "Незабываемые годы", ЮУКИ, 2002]
Кроме этого, ещё надо было, чтобы люди получали образование. Поэтому была договоренность с институтом [ЧПИ], чтобы наши люди учились в институте, и особенно специалисты после техникума заканчивали институт в течение трех лет. Вот таким образом мы готовили для себя кадры. В 1954 году я поступила в институт, в то время он находился по улице Тимирязева [Тимирязева, 6 - ныне лицей №11]. А заканчивала в 1961 году - тогда уже работали правое и левое крылья [пр. Ленина, 76], а центральную часть открыли уже к самому окончанию института. Вот таким образом решались вопросы кадровой политики. К нам очень много приезжало специалистов, как я уже говорила, из Томска. Кстати, генеральный директор Илейко Виталий Михайлович закончил Киевский институт, и тоже приехал на завод, а потом стал генеральным директором. Шахин Алексей Васильевич приехал из Горького. Очень много у нас было из Воронежского радиотехникума, из Саратовского радиотехникума.
Первое изделие, которое выпускали - изделие "Сирень". Это когда, например, самолет пролетает на Челябинскую площадку, изделие "Сирень" стояло на расстоянии 3 км и на расстоянии 1,5 км и фиксировало, что самолёт прошёл, ему дано задание на снижение, высота. Ещё полтора километра пролетел, там опять корретируют посадку, и так выводят на полосу. Это изделие эскплуатировалось, пожалуй, в течение 30 лет. И во многие страны мы направляли нашу продукцию. Потом построили свой радиотехникум. Первый директор завода, Пьянков Семён Семёнович, работал до 1952 года - то есть до того момента, когда надо было выпускать специальную радиотехническую аппаратуру. Он специального образования радиотехника не имел, поэтому его перевели на другие объекты, он занялся созданием радиотехникума. Техникум был создан при его бытности. А прислали нам через Центральный Комитет Шахина Алексея Васильевича, который сам был радиотехником, закончил радиотехникум, проходил стажировку в Америке и работал в лаборатории Бонч-Бруевича. Так вот, он возглавил наш завод и работал директором до 1963 года. Потом поставили директором Илейко Виталия Михайловича.
[фото из книги "Незабываемые годы", ЮУКИ, 2002]
Завод разрастался, построили мы дополнительно завод радиотоваров [ЗРТ], институт [НИИИТ]. И в конце концов было создано объединение [ПО "Полёт"], которое включало в себя институт, опытный завод и радиозавод. Институт разрабатывал чертежи и передавал их на опытный завод. Опытный завод образец выпускал, передавал на радиозавод, а радиозавод уже занимался собственно производством. Сначала очень много техники получали из Ленинграда, есть там такой - ВНИИРА, Всесоюзный научно-исследовательский институт радиотехнической аппаратуры. Потом на заводе создали ОКБ, и тогда уже стали разрабатывать свою технику. А когда построили институт, то институт разрабатывал, передавали нам, и мы, таким образом, выпускали продукцию в течение многих лет. Вы знаете, какую продукцию мы выпускали - это "Россия". Выпускали всё время, пока не было японской аппаратуры. Потом пришла японская, все стали приобретать её. Ну это естественно, она лучше, более высокого качества, это вы уже всё знаете.
- Что входило в производственное объединение в последние годы? Кыштымский радиозавод?
Нет, Кыштым был самостоатяльным. Там тоже министерством было принято решение строить, но значительно позднее, чем у нас. И в Каслях так же - они были самостоятельными заводами. Мы входили тогда в одно управление министерства радиопромышленности. А в объединение в последние годы что входило - во-первых, НИИИТ уже свой статус имел, они уже отошли, ЗРТ ликвидировали, опытный завод присоединился к НИИИТу и остался только радиозавод. Кроме того, у нас были в своё время построены заводы в Аргаяше - площадка, где делали заготовки и футляры, потому что здесь уже негде было... планы очень большие, площадей не хватало, и поэтому перебросили туда. Кроме этого, министр радиопромышленности Плешаков Пётр Степанович пригласил Илейко в министерство и попросил организовать завод ещё и на Северном Кавказе - в Махачкале, Избербаше. Были туда направлены наши специалисты... Они там организовывали строительство, потому что там места было много, рабочей силы много, а рабочих мест не было. Там даже научно-исследовательский институт по образу и подобию нашего НИИИТа был построен. И он потом тоже стал самостоятельным. Вот, таким образом развивался наш завод.
- Вернёмся в пятидесятые. В каком окружении тогда существовал радиозавод? Говорят, вокруг старого заводоуправления тогда был барачный городок?
Там, где сейчас трехэтажное заводоуправление, где троллейбус поворачивает с Сони Кривой на проспект Ленина, с правой стороны были бараки.
- Чьи, заводские?
Нет, города Челябинска. Причём они располагались очень далеко, от проспекта Ленина и дальше в ту сторону... После бараков шли частные домики. Когда я приехала, эти бараки ещё существовали. Практически до улицы Клары Цеткин шли частные дома и бараки. С другой стороны, где сейчас находится стадион ЧПИ, был покос и стояли копны сена. С этой [западной] стороны бор так и был, а с этой [южной] - тоже ничего не было, был пустырь. И когда начинали строить наш завод, тут вдоль завода протекала речка Челябка. Она шла там, где политехнический [педагогический?] институт... Когда в кино в сторону города бегали вдоль проспекта Ленина, приходилось с одной стороны Челябки переходить на другую, поэтому был построен небольшой пешеходный мостик. Находился он примерно там, где сейчас расположена сельскохозакадемия. Бегали по нему в кино, в город ходили... было очень грязно. Общежитие наше находилось по Тернопольской, оттуда мы ходили в институт на Тимирязева, здесь прямая дорога была...
Окружение радиозавода по состоянию на середину пятидесятых годов.
Когда начинали строить завод, было много сложностей. Наши строители рассказывали, что тут был скальный грунт и его очень трудно было вытаскивать, да ещё и разбивать нужно было. Ну а потом, когда строили другие корпуса, там уже было больше опыта, больше техники, и уже при Виталии Михайловиче достраивались многие корпуса, в частности, где ОКБ сейчас находится... Цеха 25, 32.
- Это те корпуса вдоль Лесопарковой, которые сейчас переделывают?
Да-да.
Строительство завода началось в 1949 году.
[фото из книги "Незабываемые годы", ЮУКИ, 2002]
Строительство 3-го корпуса, 1951 год.
[фото из фондов музея радиозавода "Полёт"]
- Территория завода сейчас примыкает к бору. Не пришлось ли подрезать сосны, когда строили?
Вы знаете, когда я приехала, по Лесопарковой уже дорога была, и бор, по-моему, не трогали. Что касается бора - нигде не слышала, ни читала, и никто не рассказывал, чтобы надо было вторгаться в бор.
- Когда ломали цеха вдоль Лесопарковой, якобы видели немецкую маркировку на металлоконструкциях. Что Вы можете сказать об этом - когда строили эти цеха, откуда взялись металлоконструкции?
Даже не знаю. И теперь уже никто не скажет, спросить не у кого.
- Но вообще есть такая вероятность, что закупали за рубежом?
Вполне возможно.
- Кто занимался строительством?
Трест №42. То есть профессиональные строители, которым было поручено это отвественное задание. Гавриков Иван Титович у нас работал начальником капитального строительства, они тогда этим занимались, а трест №42 это всё строил.
- А вот такой интересный вопрос, часто спрашивают - использовался ли спецконтингент при строительстве? Военнопленные, заключённые?
Нет, точно не было такого. Это уже 1951 год был.
- Расскажите, пожалуйста, про железную дорогу. Про ветку, которая шла по улице Энтузиастов. Пользовался ли ей каким-либо образом радиозавод?
Когда строили котельную - может быть. А вообще она проходила через Челябстрой, лесоторговый склад, но вот пользовался ли этой веткой завод - не знаю.
- А что находилось за ней?
Там стояли какие-то склады... Да, точно, лесоторговый склад.
- И ещё вопрос про тот квартал, за Энтузиастов. Там стояло одноэтажное здание - то ли лаборатория, то ли цех...
Там у нас сначала лыжная база располагалась, потом стал 11-й цех, потом сделали там специальное конструкторское бюро, а потом СКБ перевели на завод, и снова стал цех. В нём делали футляры для радиоприёмников.
- На одной из старых карт территория завода показана так: по Тернопольской идёт дорога и по ней даже показан автобусный маршрут. А с двух сторон - заводская территория.
Нет, автобусы между корпусами не ходили никогда. Просто был свободный проход. Я же говорила, что мы по нему ходили в институт с Тернопольской. Тут вот была стена заводская, заводоуправление уже стояло, а так просто была свободная дорога. А потом, когда построили институт, ЗРТ и опытный завод, тут и перекрыли, потому что надо было объединить территорию. Выпускали одни и те же изделия - конструктора ходили оттуда, рабочие ходили туда, то есть уже тогда уже началась совместная работа.
- И всё-таки, в каком порядке: сначала построили институт, и он какое-то время стоял изолированным, или же сразу объединили территорию?
Уже при строительстве всё было закрыто. И автобусов точно не было. Автобусы никогда здесь не ходили. Вот когда построили жилой дом по Лесопарковой 9, спорткомплекс, 325-й садик [Лесопарковая, 21] (сейчас там центр дневного пребывания пенсионеров), Виталий Михайлович Илейко говорил, что мы сделаем так, чтобы троллейбусы ходили от поворота проспекта Ленина на Лесопарковую и дальше по Лесопарковой, чтобы он доходил до наших домов, а дальше проходил на Худякова или по Витебской. То есть соединить город и посёлок, чтобы людям было удобно. Разговор тогда был большой, но потом как-то всё притихло. С другой стороны, многие говорили тогда, что посёлок чистый, транспорта там мало, поэтому зачем нам это всё. Посёлок - спальный район, тихий, спокойный, и не нужно никаких троллейбусов и автобусов. Поэтому как-то всё притихло, и не стали ничего делать.
- Попадались планы реконструкции посёлка. Вот по улице Смирных какой-то бульвар вроде планировали делать.
Знаю, слышала. Хотели очень большую реконструкцию посёлка делать, снести двухэтажные дома и построить здесь большие здания. Это лет пять тому назад было, 2003-2005 годы примерно. И тогда опять восстали все жильцы нашего посёлка, и сказали: нам очень удобно здесь жить, ничего не надо. Первыми хотели снести дома по улице Смирных, первые дома от Энтузиастов - и тогда все восстали - нам не надо, нам удобно, здесь у нас и погреба, и сарайки, дома очень тёплые, построенные своими силами, крепкие дома. Потом на некоторое время отложили, но всё же напротив проходной построили это вот большое здание [Витебская, 5]. Чтобы его построить, снесли два двухэтажных дома. В одном был магазинчик "Промтовары". На втором этаже квартиры были, жили там некоторые наши руководители цехов и отделов. А внизу был магазин... То есть была в своё время столовая, потом магазин, потом сделали там прачечную. Так вот, с этих двух домов наши пенсионеры переехали. Вообще-то их очень хорошо устроили, дали очень хорошие квартиры по улице Братьев Кашириных. Они так довольны, что переехали.
И ещё, если идти по Тернопольской, то на углу Тернопольской и Смирных, второй дом от угла, где был 96-й садик, сейчас большой дом такой [Смирных, 10]. Не знаю, кто там живёт, сразу его закрыли.
- Расскажите историю про китайцев, про два надстроенных дома - по Смирных и по Татьяничевой.
Там [Татьяничевой, 3] был садик, потом общежитие цеха 45. В своё время там была детская площадка, агитплощадка, детский клуб "Алые паруса". Но что было потом, не могу сказать. Смотрю - эти дома стали надстраивать, но кто это и что - не знаю. Этим уже не "Полёт" занимался.
Пока единственная панельная многоэтажка на посёлке - Витебская, 5. На этом месте раньше стояли два двухэтажных домика.
Витебская, 10 - бывший детский сад №96. Сейчас, по слухам, это особняк одного из местных олигархов.
Первый "китайский дом" - Смирных, 18.
Второй "китайский дом" - Татьяничевой, 3. Первоначально детский сад №318, затем общежитие цеха 45, затем жилой дом.
Смирных, 12 - бывшие ясли. Сейчас этот цоколь занимает служба приставов.
Смирных, 5 - тоже бывшие ясли. Ныне детский санаторий №1.
- По детским садам вопрос. Мы их в посёлке насчитали четыре. Не слишком много?
Нет, они все заполнены были. И этого даже не хватало, мы ещё построили на Северо-западе два детских садика. К концу у нас было 10 детских садов, и все заполнены. На заводе работало 13-15 тысяч, и в основном это была молодёжь. Приходили, создавали семьи, детей рожали. Вначале тяжело было, а потом уже в конце, перед девяностыми годами, практически не было очередей. Некоторые в девяностые годы продали, некоторые переоборудовали под жильё. На северо-западе - не знаю, что с ними произошло, потому что мы уже отошли от этого.
- Двухэтажки по Энтузиастов напротив котельной [Энтузиастов, 27-31] - это не полётовские?
Нет, это не наши.
- Дом на площади Революции, где магазин "Ритм". Говорили, что это дом радиозвода. Для кого его строили?
Для наших рабочих, то есть для специалистов, которые приезжали работать на завод. Там жили специалисты, рабочие, наши руководители. Там в своё время жил и Шахин Алексей Васильевич, и Илейко Виталий Михайлович, Бидненко Евгений Илларионович до сих пор там живёт, бывший начальник 18 цеха... Когда сдавали - только наши были, это потом, когда начался обмен-размен, уже тогда начали заселяться и другие. Потом много ненаших стало. А ещё наш дом - по проспекту Ленина, 71. Это который буквой "П". Сначала построили пятиэтажную часть здания, а потом - семиэтажную, центральную. Ещё наш дом - Энгельса, 97. Два дома было у нас на северо-западе, большие пятиэтажки. По Елькина тоже был наш дом, где военкомат сейчас. У вокзала, на Овчинникова - пятиэтажки 11, 11а, 13, 13а, 15...
Жилой дом с магазином "Ритм" (пр. Ленина, 53) - построен в 1953.
Жилой дом - пр. Ленина, 71 - строительство 1951-1955.
Жилой дом - Энгельса, 97.
Жилые дома по улице Овчинникова.
Ну, и кроме того, ещё общежития были. Женское, в котором я жила, двухэтажное [Тернопольская, 12]. Ещё одно здание, которое выходит на Лесопарковую - там тоже двухэтажное, потом по Витебской... Там строители жили. И они так вели себя буйно, и все говорили - у, опять строители веселятся. Это был год 1955-1956. А там, где гараж сейчас, там был клуб [Витебская, 6]. Но клуб не всё здание занимал, тут ещё было машино-счётное бюро, на первом этаже, когда я поступила работать. А вот с другой стороны был клуб, здесь мы танцевали. А там, где сейчас профилакторий, начинали соревнования - в этом дворе были лыжные старты. Дорогу перебегали - и в лес.
Женское общежитие (Тернопольская, 12).
Мужское общежитие (Смирных, 16).
Гараж, где первоначально располагались клуб и заводоуправление (Витебская, 6).
В этом дворе начинались лыжные соревнования.
- Кстати, Вы случайно не знаете, по какому проекту был построен этот многоэтажный дом - Лесопарковая, 9? Он типовой или индивидуальный?
Не знаю, но он единственный в городе такой. Специальный проект. На площадку выходишь - и сразу лоджия. Он даже не как жилой дом изначально планировался, а типа гостиницы, или общежития-гостиницы. Тогда ведь не разрешали строить, потому что лес рядом. Поэтому выбивали этот проект как гостиницу. Потом, кстати, когда профилакторий и дворец спорта начинали строить, тоже проблем много было, тоже не разрешали...
- А у кого заказывали этот проект?
Это наши проектировали. У нас был специальный отдел капитального строительства - это их работа.
Лесопарковая, 9. Индивидуальный проект, изначально общежитие-гостиница.
- Расскажите про людей. Какие они были тогда, что их интересовало?
Про людей я могу очень много говорить. Потому что до сих пор, несмотря на то, что в стране всё изменилось, и сейчас уже у нас капитализм... недостроенный, грабительский... а коллективы у нас как рождались в то время, дружные - как нам тогда говорили: "человек человеку друг, товарищ и брат" - вот так у нас до сих пор и осталось. Несмотря на эту ломку, несмотря на перестройку, несмотря ни на что, люди эти остались. И как приходили к нам на завод, так и оставались в основном у нас, и от нас уходили на пенсию. Ну вот если я вам сейчас скажу, что у нас ветеранов 4,5 тысячи - это те люди, которые проработали и 20, и 25, и 35, и 40, и 50 лет. Они и до сих пор работают. Почему? Потому, что всё у нас делалось, как я уже говорила, для людей - детские садики строились, общежития, дома. Первыми в городе мы ввели нерабочую субботу. Первыми начали выплачивать 13-ю зарплату, выслугу лет. Построили базу отдыха "Жемчужина", профилакторий, дворец спорта. То есть всё делалось для того, чтобы люди у нас оставались. Ввели мы тогда звания "ветеран" и "почётный ветеран" - это те, кто поработал 20 и 25 лет, чтобы была заинтересованность, чтобы не было большой текучки. Ветераны и почётные ветераны имели внеочередное право устроить детей в садик, получить жильё, получать путёвки в профилактории и санатории. Всё делали для того, чтобы костяк в основном оставался на заводе. Потому что производили очень сложную аппаратуру, и чтобы быть первоклассным специалистом, надо работать очень много - и токарю, и слесарю, и монтажнику, и маляру, и гальванику. Техника очень сложная... Она по 50 лет работала без дополнительного ремонта, и работает до сих пор - 70% аэропортов гражданской авиации было оснащено нашей продукцией. А это безаварийная посадка самолётов в любое время суток... Это я очень популярно так рассказываю. Причём, если раньше мы выпускали технику... представьте, в кузов машины устанавливались шкафы с аппаратурой... то сейчас небольшой шкафчик заменяет всю аппаратуру, которая раньше устанавливалась в машину - небольшая плата заменяет целый шкаф. Техника чрезвычайно сложная.
Профилакторий (Лесопарковая, 9а).
Спорткомплекс "Полёт" (Лесопарковая, 6а).
- Расскажите про общежития. Как там было - не дрались, не пьянствовали?
Вы знаете, я жила в женском общежитии, поэтому про мужское меньше знаю. Но там как было - каждый месяц от цеха треугольником выходили и проверяли, как живут наши работники. И так каждый цех, каждое подразделение. Товарищеский суд тоже выходил, беседовали с жильцами. Кроме того, были коменданты, воспитатели. Особенно, вот это большое общежитие по Витебской [Витебская, 1]. Потом я должна сказать ещё вот что. Ну, наверное, возникали какие-то... наверное было что-то, потому что всё идеально не могло быть. Но хочу сказать, что из этих общежитий, скажем, мужское взять... Синдяшкин Владимир Степанович закончил институт, стал начальником цеха, заместителем главного технолога, до сих пор работает на заводе. Шильман Михаил Абрамович, который в этом общежитии жил, стал начальником ОКБ - крупнейшего подразделения, он только что ушёл, ему за 80 лет уже. Ларин Василий Иванович стал секретарём партийного комитета. Орешин Алексей Михайлович стал заместителем секретаря парткома и председателем профсоюзного комитета. Шамонов Владимир Петрович, зам генерального директора, тоже оттуда вышел. Гутов стал начальником цеха. То есть очень многие ребята учились в ЧПИ. Поэтому сказать, что какие-то там драки могли быть, нельзя - их просто не могло быть, потому что люди были заняты. Это первое. Второе, там каждый месяц должны были проводить какие-то мероприятия, это я по своему общежитию помню. И там тоже очень многие девчата получили высшее образование, я уж не говорю о том, что когда техникум построили, в техникуме многие учились тоже. То есть тогда очень многие, надо сказать, тянулись к знаниям. И работали и и учились.
- Вот это очень интересно. Почему они тянулись к знаниям? Почему такая тяга была в те годы?
Ну вот мне, например, очень нужно было получить образование, потому что у меня вся семья была безграмотной и мы жили очень плохо. Я себе ещё в школе поставила цель, что мне надо закончить институт, для того чтобы я была материально более обеспеченной. Совсем недавно, кстати, разговаривали с Орешиным Алексеем Михайловичем - когда он служил в армии, то не имел вообще образования - всего 7 классов закончил. Говорит, как-то услышал, как ребята обсуждали тангенсы, котангенсы, синусы и косинусы, а это уже 8-9 классы. Он говорит: меня это так задело - как это так, они знают, что такое тангенс и котангенс, а я не знаю. Вернулся из армии и поступил в вечернюю школу. У нас ведь и вечерняя школа своя была, в 30-й школе был филиал. То есть тогда была просто поставлена такая задача... Специальные люди ходили по цехам, агитировали поступать в вечернюю школу... На Воровского тоже была наша вечерняя школа [Воровского, 5]. И ещё была вечерняя школа в красном здании рядом с НИИИТом [Витебская, 4а]. И тогда это поощрялось. Закончил вечернюю школу - обязательно приказ по заводу и дополнительно премию за то, что человек закончил, получил аттестат. Но многие учились не потому, что ждали чего-то в конце тоннеля, как говорится, что грамоту дадут. А просто надо было учиться. Когда пришли на завод и стали выпускать сложную технику, то многие поняли, что им не хватает знаний, чтобы её делать. Техника стала более сложной, и для того, чтобы разбираться в чертежах и изготавливать эти детали, просто не хватало знаний. У нас же очень много людей в то время работало с высшим образованием на рабочих местах, потому что надо было разбираться в этой сложнейшей технике.
- А вот что касается работы, какой стимул был тогда повышать производительность труда, внедрять рацпредложения...
Тоже повышали разряд, заработная плата повышалась у человека. Сама техника, само построение всей системы требовало этого. Да и потом, чего греха таить, начальников цехов просто обязывали, чтобы рабочие шли и получали образование. Потому что того образования, с которым люди приходили на завод, для выпуска такой сложнейшей техники просто не хватало. Многие техникум заканчивали, опять приходили на завод и оставались там монтажниками, слесарями, сборщиками, регулировщиками. Потому что техника всё время усложнялась, и для того, чтобы разбираться, нужно было повышать знания. Поэтому помимо техникума у нас на заводе был специальный отдел технического обучения, где проходили обучение дополнительно на заводе наши рабочие, инженеры. Специально было построено здание рядом с бюольшим общежитием [Витебская, 1]. Первый этаж занимал отдел технической подготовки, и там рабочие проходили обучение. Мы, пожалуй, первые ввели компьютерные классы, закупили компьютеры и провели компьютерный всеобуч. Занятия проводили те специалисты, которые этой техникой уже владели. Мы в своё время заняли первое место по организации технического обучения - в министерстве, то есть по всему Союзу. И всё как-то подталкивало к тому, чтобы люди учились. Кто техникум закончил, шёл в институт. Вот, например, Рожковский Борис Владимирович, главный инженер - закончил техникум, затем сельхозинститут. Потом работал в ОКБ, и поскольку ему не хватало радиотехнических знаний, пошёл ещё на вечерний КИПР, ещё институт закончил специально по радиотехнике. То есть всё было направлено на это, без знаний выпускать такую сложную продукцию уже невозможно было.
То есть была построена работающая система... Вот, предположим, он приходил учеником, ему давали наставника. Наставник был заинтересован в том, чтобы выучить, ему доплачивали какие-то деньги за это. После получения второго разряда его наставник представлял и говорил, что он может делать детали и по третьему разряду. Создавалась комиссия, он выходил на эту комиссию, ему задавали вопросы, он отвечал, повышали до третьего разряда, и зарплата тоже повышалась. У нас было специально построено здание по улице Свободы - УПЦ [Свободы, 40]. И тогда многие перешли туда работать, многие школы нашего района проходили там спецобучение, и многие к нам приходили на завод. То есть для выполнения программы, которая спускалась нашему заводу, без знаний нечего было делать. Вместе с тем на заводе создавались все условия для работы, для отдыха, для воспитания детей. И зарплата была неплохая. Например, если директор получал в то время 450 рублей, то передовые рабочие получали по 480-500. Даже директор получал меньше, чем производственные рабочие.
Вечерняя школа (Витебская, 4а).
Витебская, 1. Два нижних этажа занимал ОТО (отдел технического обучения). Примыкающее к нему задние справа - "большое" общежитие.
Здание бывшего УПЦ радиозавода "Полёт" (Свободы, 40).
Новое здание радиотехникума (Энтузиастов, 17). До этого радиотехникум располагался на верхнем этаже здания НИИИТа (Витебская, 4).
Здание НИИИТ (Витебская, 4).
- А сколько всего по стране было аналогичного масштаба радиозаводов?
По стране - не знаю, могу только сказать, что в Муроме был завод, в Запорожье, в Горьком был завод нашего профиля. В Киеве было два завода, в Лианозово (Подмосковье), в Каунасе, в Риге. Министерство было одно, в нём было очень много заводов. А в министерстве были ещё и главки - пятый, шестой, восьмой - это уже по видам техники.
- И в заключение вопрос по музею. Есть ли какие-нибудь перспективы?
Сейчас даже не поднимают этот вопрос. Потому что места в этом здании нет. Вернее, очень много места есть на третьем этаже, но там надо капитальный ремонт делать. И когда мы сюда переезжали, мне говорили, что мы временно сюда поставим, всё законсервируем, а потом будем ремонтировать. Но руки не доходят, денег недостаточно, так это помещение большущее пока и стоит...
- Огромное Вам спасибо за рассказ.
Первое помещение, которое занимал музей ПО "Полёт" в середине восьмидесятых (Смирных, 1а) - на первом этаже. В настоящее время его занимают судебные приставы.
ДК "Полёт" (ныне снесённый). До последнего времени музей находился здесь.
Административное здание радиозавода "Полёт", где когда-нибудь будет оборудовано новое помещение для музея.
